Фото:
Lenta.ru
Мало кто помнит, что в Эстонии едва не случилась своя коммунистическая революция. Победив в России, большевики провозгласили курс на мировую революцию, и потому экспорт коммунистических идей стал одним из важных направлений внешней политики молодого советского государства. Соседняя Эстония, к тому времени получившая независимость, одна из первых столкнулась с «советской угрозой». Ровно 95 лет назад мятежники вышли на улицы Таллина и других городов, действуя по сценарию петроградских событий 1917 года: захватили вокзалы, почту и дворец главы государства. Однако восстание эстонского пролетариата провалилось. В отличие от временного правительства России, руководство Эстонии действовало решительнее и жестче. Не помогли ни многомесячная подготовка, ни многотысячная армия сторонников, ни инструкторы из СССР. Таллинские события 1924 года вспоминала «Лента.ру».
Эстонская Республика, как и другие государства Прибалтики, возникла на политической карте мира в результате цепочки событий, включавших в себя Первую мировую войну, Февральскую и Октябрьскую революции в России и последующую гражданскую войну на территории бывшей империи. Уже в июле 1917 года в Ревеле (тогдашнее название Таллина) состоялся Национальный конгресс — его участники выдвинули требование об автономии Эстонии в составе Российской Демократической Федеративной Республики.
Договориться с Москвой они не успели — после Октябрьской революции в Эстонии, как и на всей территории бывшей Российской империи, была объявлена власть Советов. Впрочем, и она долго не продержалась. Уже в феврале 1918-го республику захватила Германия, воспользовавшись развалом Восточного фронта. В дальнейшем немцы планировали провозгласить во всей Прибалтике вассальное Балтийское герцогство. Но эстонцы были против. 24 февраля 1918 года Комитет спасения республики опубликовал манифест, объявлявший страну независимым государством; в тот же день был избран глава правительства Константин Пятс.
Следующие два года молодая республика вела освободительную войну. Правительство Пятса имело серьезную поддержку: помимо патриотически настроенного населения, в боевых действиях участвовали русские белогвардейские соединения, финские добровольцы, а также прибывшая из Англии эскадра.
Тогда удалось не только освободить территорию Эстонии, но и перейти в наступление за ее пределами. 19-23 июня 1919 года близ латвийского Цесиса (эстонское название Вынну) состоялось решающее сражение, в котором эстонские части под командованием генерал-майора Эрнста Пыддера разгромили соединения Прибалтийского ландесвера — немецких добровольческих войск, сформированных из остзейских немцев и бывших солдат войск кайзера, которым обещали здесь земельные наделы.
Летом того же года власти Советской России передали Эстонии предложение о мирном договоре. Заключили его в Тарту 2 февраля 1920 года. Фактически РСФСР была первым государством, юридически признавшим Эстонскую Республику, а Эстония стала первой страной, признавшей Советскую Россию.
Но отношения двух государств не заладились. В молодой прибалтийской республике оставалось немало коммунистов и сторонников мировой революции. Они считали, что Эстония свернула не туда, когда в 1918-м не примкнула к СССР, и готовы были с оружием в руках развернуть страну в правильном направлении.
Официально Компартия в Эстонии находилась под запретом, но количество ее сторонников непрерывно росло. В конце 1920-го в рядах эстонских коммунистов состояло всего около 700 человек, но уже к 1924 году это число выросло до 2000 — все потому, что у левых хватало возможностей для легальной деятельности. Например, они имели влияние в профсоюзах, обществах тружеников села, молодежных организациях, издавали свою газету Kommunist.
По результатам парламентских выборов 1920 года, в которых коммунисты участвовали от имени Центрального совета профсоюзов Таллина, они получили пять депутатских мест. На выборах, состоявшихся в мае 1923 года, коммунисты выступали уже под вывеской Рабочего народного единого фронта и сумели увеличить свою фракцию в парламенте до десяти человек.
Власти видели в левом движении реальную угрозу и боролись с ним репрессивными мерами. Только в 1920 году в Эстонии прошло 57 судебных процессов над коммунистами, обвиненными в «антигосударственной деятельности», в 1921-м — еще в 38 судебных разбирательств. Причем, как вспоминал позже Арнольд Веймер, в итоге ставший председателем Совета Министров Эстонской ССР, по одному такому делу могли проходить десятки человек.
Жестокие приговоры только разжигали недовольство сторонников советской власти. Так, в 1920 году крупный процесс над 35 левыми в Таллинском военно-окружном суде закончился стачками на таллинских предприятиях из-за двух смертных приговоров. Суду пришлось пойти на уступки и заменить наказание десятилетней каторгой. Но вот отстоять руководителя Коммунистической партии Эстонии Виктора Кингисеппа, схваченного в следующем году, не удалось: смертный приговор власти привели в исполнение всего через несколько часов после того, как суд огласил свой вердикт.
В январе 1924-го власти Эстонии провели масштабную атаку на левых, разгромив около 300 профсоюзных организаций и ячеек эстонской Компартии. Их активистов и депутатов от Единого фронта арестовали. С 10 по 27 ноября 1924 года в Таллине 39 коммунистов приговорили к пожизненной каторге. Одного из арестованных, депутата парламента Яана Томпа, расстреляли за «оскорбление суда» и «подстрекательство к открытому мятежу».
Левые не теряли присутствия духа даже перед судьями. «Сорок шесть приговоренных к пожизненной каторге дружно рассмеялись. У журналистов и судей от изумления вытянулись физиономии. Один из сорока шести, Хендрик Аллик, продолжая смеяться, объяснил: „Пожизненно — значит, до конца буржуазной республики“, — вспоминал один из осужденных Арнольд Веймер. По его словам, они с товарищами искренне верили, что независимой Эстонии осталось существовать совсем недолго. Но они ошибались.
Для того чтобы ускорить ожидаемое возвращение советской власти, коммунисты решились на вооруженное восстание. Используя доступные им ресурсы, они развернули в крупнейших городах государства агитационную кампанию, сопровождавшуюся призывами к свержению правительства. Подготовка мятежа началась весной 1924 года в условиях строгой конспирации.
Левые пользовались поддержкой СССР. В тот период в страну тайком прибыл из Москвы этнический эстонец Карл Тракман, высокопоставленный сотрудник разведки Красной армии — он привез план восстания. В помощь ему были посланы из СССР кадровые военные Аугуст Лиллакас и Рихард Кяэр. Общее руководство подготовкой революции принял находившийся на подпольной работе в Эстонии политработник Красной армии Ян Анвельт.
В городах и при воинских частях начали формироваться боевые группы, которым предстояло выступить в решительный час. Каждая состояла из трех человек, которые знали только своего непосредственного руководителя. Считалось, что такая вооруженная тройка достаточно компактна, мобильна и сильна. По мере подготовки восстания их начали сводить в более крупные соединения. К ноябрю 1924-го в распоряжении подпольщиков имелось около 1000 человек, из которых примерно 400 находились в столице.
Но Анвельт рассчитывал на резервные силы — около 6 700 эстонских коммунистов и комсомольцев, проживавших в СССР, а также на добровольческие группы, подготовленные компартиями Латвии и Финляндии. По его предположениям, после захвата ключевых объектов в Таллине мятежники сразу провозгласят в Эстонии советскую власть, резервные подразделения пересекут границу страны и поспешат им на помощь.
Восстание, очевидно, произошло раньше, чем планировалось. Мятежников почти раскрыли — коммунистов Ханса Хейдемана и Вилли Троммеля, которые должны были возглавить бунт в городе Тарту, схватили. 29 ноября 1924 года по этому поводу в Таллине собралось секретное заседание Центрального комитета Коммунистической партии Эстонии. Его участники пришли к выводу, что дорога каждая минута, не сегодня-завтра власти первыми могут нанести удар по подпольщикам и сорвать восстание еще до его начала. Так что революцию спешно назначили на ближайший понедельник, 1 декабря.
Непосредственное руководство операцией возложили на Военно-революционный комитет из десяти человек, собранный буквально в считаные часы. Предполагалось, что восстание, начавшись в Таллине и Пярну, должно распространиться на все крупные города. Боевые группы собирались на конспиративных квартирах в ночь на 1 декабря, а в 05:15 утра в Таллине начались боевые действия.
Около 300 человек, вооруженных винтовками, гранатами и взрывчаткой, атаковали важнейшие объекты Таллина и подорвали два железнодорожных моста, чтобы помешать своевременно перебросить в столицу эскадрон кавалерии и бронепоезд. Столкновения проходили по всему городу. Революционерам удалось занять Балтийский вокзал и станцию Таллин-Вяйке, блокировав железнодорожное сообщение.
Другие группы захватили Главпочтамт, здания нескольких полицейских участков и воинских частей. Уже после начала мятежа выяснилось, что у коммунистов много сообщников среди военнослужащих. Боевые группы под руководством Кристьяна Грюнбаха и Виллема Рообаха захватили военный аэродром, три аэроплана и четыре автомашины в таллинском районе Ласнамяги, причем все находившиеся там солдаты присоединились к восставшим. Заговорщики из числа военнослужащих захватили также дюжину танков.
Революционеры даже смогли проникнуть в резиденцию государственного старейшины Фридриха Акеля — фактически главы Эстонии. Позже этот эпизод был описан в репортаж таллинской газете „Последние известия“: „Рано утром пришел какой-то человек в унтер-офицерской форме. Швейцар открыл двери, как вдруг по сигналу незнакомца в вестибюль ворвались еще несколько человек, тотчас же принявшихся за обыск. Главе государства удалось избежать пленения лишь благодаря присутствию духа и постепенному переходу в более отдаленные комнаты, двери в которые сейчас же взламывались искавшими его коммунистами“.
Акелю удалось спастись. Отчасти благодаря тому, что каждую дверь за собой он запирал — а двери в резиденции стояли дубовые, поэтому, как отмечает историк Май Крикк, коммунисты, скорее всего, долго с ними провозились. Кроме того, адъютант старейшины успел сбежать через окно и под градом пуль добраться до военного министерства за подмогой, а оттуда к резиденции Акеля прислали броневик, при виде которого восставшие ретировались.
Собственно, само восстание продлилось недолго. Неудачей обернулись попытки занять здания военного училища в районе Тонди, министерства обороны и казармы конной полиции. Власти объявили в стране военное положение, назначив главнокомандующим генерала Йохана Лайдонера. Командование армии, закаленное в недавних боях с германскими войсками, быстро сориентировалось и перераспределило лояльные формирования, чтобы отразить все атаки. Но солдат старались не использовать из опасений, что они переметнутся к коммунистам — против мятежников вышли преимущественно офицеры, новобранцы учебного батальона, полицейский резерв и кадеты.
На подавление мятежа ушло шесть часов. Дольше всего продержались бунтовщики, забаррикадировавшиеся на Балтийском вокзале и засевшие на аэродроме Ласнамяги. В уличных боях революционеры убили 21 человека, в том числе министра транспорта Карла Карка. 25 военнослужащих и 16 мирных граждан были ранены. Повстанцы в бою потеряли 12 человек убитыми и около 40 ранеными.
Массовые аресты начались немедленно. Руководитель революционеров, политработник-красноармеец Ян Анвельт и еще несколько человек успели бежать в СССР, остальных участников восстания ждала незавидная участь. Некоторых коммунистов, сопротивлявшихся при задержании, убили на месте. С теми, кого удалось арестовать, военно-полевые суды не церемонились. Сколько человек прошло через них — достоверно неизвестно. Эстонские историки утверждают, что власти республики расстреляли более сотни мятежников. Согласно официальным данным советских источников, по делам о восстании арестовали свыше двух тысяч человек, большинство из них получили длительные сроки заключения.
Как писали позже русские эмигранты в Эстонии, восстание изначально было обречено: местный пролетариат его не поддержал, хотя, казалось бы, выступавшие действовали в интересах рабочего класса. „Попытка бунта не нашла почвы, — писал журналист „Последних известий“ Павел Пильский. — Эстонский коммунист, один из руководителей восстания, с вполне определенной досадой сказал: „Из-за таких рабочих не стоит рисковать своей головой. Их 30 тысяч, а в восстании участвовала едва сотая часть“. Что правда, то правда! Более организованная часть рабочих осталась глуха к их призывам, не шла навстречу их обещаниям и принуждениям, не проявляла вообще никакой активности…“.
Причину Пильский видит в том, что в восстании слишком активно участвовали чужаки, иностранцы. „Командовали и отдавали приказы незваные гости. Хозяева оставались спокойными наблюдателями. Эстонский пролетариат повернулся спиной к мятежникам, не отдал им доверия и силы, не оказал никакой поддержки“, — пишет журналист.
Эстонский журналист Эдуард Лааман, руководивший крупной таллинской газетой Vaba maa (»Свободная страна»), отчасти подтверждает эти слова: он писал, что значительную часть задержанных составляли «профессиональные большевики», служащие советского посольства, а также портовые рабочие, грузчики, чернорабочие, почтальоны, канцелярские чиновники, стрелочники железной дороги.
Перводекабрьское восстание еще долго напоминало о себе. Многие его участники, успевшие бежать в СССР, позже стали жертвами сталинских репрессий — в 1937—1938 годах были расстреляны Ян Анвельт и Карл Такман. В 1940-м, когда коммунисты захватили-таки власть в Эстонии, они постарались свести счеты с теми, кто подавлял восстание: Фридрих Акель был расстрелян НКВД в августе 1941-го, а Йохан Лайдонер закончил свою жизнь в марте 1953-го во Владимирском централе после почти 12 лет заключения.
Погибших повстанцев, естественно, провозгласили героями. В 1977 году на студии «Таллинфильм» сняли посвященный им художественный фильм «Цену смерти спроси у мертвых». Прототипом главного героя ленты Антона Соммера был первый председатель комсомола Эстонии Арнольд Соммерлинг, который после провала восстания вместе с двумя товарищами скрывался в доме у знакомого сапожника в окрестностях Таллина и был застрелен 5 декабря 1924 года при аресте.
В современной Эстонии, разумеется, восстание теперь оценивают диаметрально противоположно. Теперь революционеров снова называют бандитами, а тех, кто с ними сражался, — героями. Ежегодно 1 декабря в Таллине вспоминают четверых кадетов военного училища Тонди, погибших в ходе тех событий. Памятник им был установлен перед зданием училища в 1928 году и уничтожен в 1941 году. А 15 мая 2009 года монумент вновь открыли, восстановив его по архивным фотографиям.
